«Бирюк» с душой «Берёзовой рощи» Куинджи

Знакомство с художником Сергеем Александровичем Бирюковым началось с рабочего момента.  Ещё осенью в городской газете решили, что новое 10-летие и, соответственно, 2020 год нам просто необходимо встретить с «обновленным лицом». Было решено разработать новый логотип издания. Найдя поддержку у учредителя и получив «благословение» от главы администрации города Игоря Степикова, мы стали искать идею и нашли её в картинах Сергея Александровича. В общем, предварительно договорившись по телефону, я вооружилась разработанными макетами и отправилась в гости. Сергей Александрович встретил меня у калитки. В ногах у художника крутилась белая кошка,  чуть поодаль стояла красивая женщина (как выяснилось позже, его жена Алла).

Я протянула руку для рукопожатия, мой визави улыбнулся в ответ и сказал: проходите, будем пить чай.  В общем, чай мы заменили на кофе, вышли на балкончик их уютного дома, и разговор начался.

ЗНАКОМЬТЕСЬ: СЕРГЕЙ БИРЮКОВ

Рассказывая свою биографию, художник мало улыбается, видимо, сказывается суровое воспитание Севером. Родился в Казахстане и до 17 лет жил в селе Семиозёрное. Потом пять лет учёбы в Омском политехническом институте, по окончании которого работа на радиозаводе им. А. С. Попова и далее в РК ВЛКСМ г. Омска. В 1985-м, по приглашению брата, переехал в город Нефтеюганск и начал работать начальником геофизической партии.

— Когда брат меня позвал, я долго не раздумывал — собрался, поехал и остался там на целых 30 лет, доработал до самой пенсии, — делится Сергей Александрович. — Геофизика, буровые, исследование скважин, вахты – работа была сложная, но интересная. Тогда же там и начал серьёзно заниматься живописью и исполнительской музыкой.

Нефтеюганск считается городом морозоустойчивых людей (зима порой длится 8 месяцев в году – примеч. автора), видимо, поэтому на старости лет очень хотелось оказаться в более тёплом месте, — улыбнувшись, говорит художник. — В 2009 году мы с Аллой приехали в Крым, в Судак, сначала погостили, а потом приняли решение остаться здесь навсегда. Купили участок и начали строить дом. Строил сам, своими руками и своими силами. Нашёл в интернете программу для широкого пользователя, она называлась «Визуальный архитектор», и сам складывал кубики-стенки. Смотрел, какая будет у них толщина, где у меня будет лестница, где окна, двери, на какой стороне будет расположен балкон, так и спроектировал свой дом. Ну и параллельно мы с женой занимались оформлением вида на жительство, ведь тогда Крым ещё был украинским.  2014 год изменил всё. Крым стал Россией, а мы  – крымчанами-россиянами, своими, родненькими, — смеётся Сергей Александрович.

ДАР БОЖИЙ? ИЛИ РЕЗУЛЬТАТ КРОПОТЛИВОГО ТРУДА?

 —Лион Фейхтвангер (немецкий писатель) когда-то сказал: «Человек талантливый талантлив во всех областях».  Судя по Вашим увлечениям — а это живопись, музыка, да и задатки строителя и архитектора налицо -видно, что талант присутствует.  Это дар Божий или результат кропотливого труда?

— Я не учился ни на музыканта, ни на художника. В Семиозёрном, нашем райцентре, в те годы не было начального образования ни художественного, ни музыкального. В том, что я освоил музыкальные инструменты, заслуга моего отца, он подсказывал, а я потихоньку сам учился. Став постарше, играл с ребятами в ВИА. Что это нравится, что музыка – это «вкусно», и я могу делать это хорошо, я понял гораздо позже.

Живопись началась интуитивно. Сначала графика, рисунки, акварель… А ещё очень важно, чтобы первая работа получилась. Когда  я работал на заводе, был у меня сменщик Семёныч, так вот он в то время на разделочных кухонных досках, многослойной фанере, выписывал маслом изображения разных животных, чаще всего это были собачьи или волчьи морды. Он их перерисовывал, раскрашивал, лаком покрывал, и для меня это было так красиво, что и я вдохновился, — с улыбкой вспоминает Сергей Александрович. — Купил многослойную фанеру, отшлифовал её, загрунтовал и перенес на неё работу Архипа Куинджи «Берёзовая роща». Это был мой первый продукт, который я сделал сам и который мне очень понравился. Потом я её кому-то подарил, но вот с Куинджи у меня всё и началось. На дощечках, фанерках, потом заинтересовала живопись на холсте… А чтобы на холст перейти, надо было знать технику грунтовки, проклейки…  Иногда, чтобы понять, что и с чем надо смешать, какие краски, я ходил к местным живописцам, где-то подсматривал, подглядывал, совета просил, и мне подсказывали, помогали, учили…

Сейчас, конечно, многим начинающим художникам проще, в интернете можно найти любую информацию, почитать, посмотреть,  с чего начинать, можно освоить любую художественную технику с помощью видеоуроков и т.д. Раньше такого не было, сам собирал информацию по крупицам, и сам опытным путем доходил…

Одним из первых на холсте я нарисовал бирюка –  волка-одиночку. Здесь, наверное, сыграли роль и взаимосвязь с фамилией моей – Бирюков, и то, что волки были яркими представителями места, где я жил.

— «Берёзовая роща» Куинджи и «Бирюк» — ваши самые любимые работы? — спрашиваю я.

— Они первые, — отвечает художник, — с них всё началось.

-А есть ещё одна, моя любимая, которая не продается, – подхватывает слова Сергея Александровича жена Алла, — на ней изображен одиноко стоящий рядом со своим чумом хант (ханты –  коренное население сибирского Севера – примеч. автора), смотрящий на пламя, которое вырывается из скважины.

КУРЬЁЗНЫЕ ЗНАКИ СУДЬБЫ

—  Жизнь мне подкидывала знаки, что именно живопись должна стать моим основным направлением. Одним из первых, самым курьёзным,  стал случай с виридоновой краской. Тогда я мотался по вахтам за Сургутом. И вот на одной из них после работы сел я за картину, и тут у меня заканчивается зелёная виридоновая краска. Время тяжелое было, магазин с красками был один, да и находился он в городе, а не на базе рабочего поселка геофизиков, где вокруг только снега да буровые. В общем, краска закончилась, иду я, значит, в туалет по естественной нужде, протягиваю руку к полке, чтобы взять бумагу, и нащупываю какой-то предмет. Достаю – и в моих руках оказывается запечатанный в полиэтилен тюбик этой виридоновой краски! Я потом обошёл весь рабочий поселок, думал, может, кто-то оставил, но никто так и не признался. Поэтому для меня до сих пор вопрос: откуда она (краска) там взялась? А немногим позже я точно так же на мусорной площадке нашёл две стопки реек, которые так были нужны, чтобы сделать подрамники для картин. Вообще в жизни было много знаков, но эти самые яркие. Вот когда мне было очень надо – и вот оно появляется неизвестно откуда и даётся мне.

ВОЛШЕБНОЕ ЕДИНЕНИЕ ВДОХНОВЕНИЯ И РУКИ ХУДОЖНИКА

Если говорить о периоде жизни здесь, в Судаке, у Вас очень много картин, связанных с нашим городом, его окрестностями, уникальными пейзажами, удивительной природой, таким разным Чёрным морем. Вот как рождается картина?

— У нас дом расположен в прекрасном месте: выходишь утром на балкон, и открывается восхитительный вид на море, Генуэзскую крепость, гору Сокол. Если выйти на другую сторону дома, виден городской пейзаж, горы Алчак, Ай-Георгий, и понятно, что такие виды не могут не вдохновлять.

Я для написания своих картин использую не только окружающий меня мир, порой, бывает, листаешь в интернете картинки, листаешь, листаешь, и ничего не трогает твоего взгляда, а бывает – раз, и «зацепило», и не вся картинка, а какой-то фрагмент, светотень или сюжет, которые потом я дорабатываю, импровизирую, фантазирую… Если это городской пейзаж, то в нём должны быть детали, определенные масштаб и размеры, понятно, что здесь нужен набросок, или конкретно делаю фотографию этого места, а потом работаю…Утро, день, вечер, ночь…  Каким должен быть тон —  тёплым или холодным…  Очень часто сюжеты приходят из моих старых картин. Взгляд упал в полумраке под другим углом, и вот на картине был натюрморт, а уже в углу, благодаря игре теней и воображения, ты видишь пейзаж, заснеженные горы…  И вот уже в руках карандаш, и рука сама делает набросок для новой картины, а потом уже на холст…

Написание картины по времени всегда разное… Одну пишешь, будто руку твою кто-то водит… А бывает, и идея есть, а останавливаешься на определенном этапе, и всё… ушло, и стоит холст, ждёт своего времени. А ещё я  заметил, что мне в начале написания картины не следует сразу концентрироваться на деталях,  надо делать общее изображение, а потом уже работать с мелкими фрагментами, линиями и т.д. Поэтому сначала общее, а потом рука с кистью, она сама знает, куда и как вести…

— Вот так происходит волшебное единение вдохновения и руки художника, — говорю я. И мою мысль продолжает Алла:

— Мне кажется, что самыми хорошими у него получаются те работы, которые быстрые, когда раз — вдохновение, идея, холст, кисть, краски, всё одновременно. На мой взгляд, они всегда наиболее удачные.

— А бывает и так, — подхватывает слова жены художник, — я что-то писал, и у меня остались краски, жалко их выбрасывать. Беру чистый холст, проклеиваю, промазываю и начинаю хаотично наносить (накидывать) эти остатки, потом смотрю – изображение появляется… Кстати, картину на каком-то моменте просто необходимо оставлять, пусть вы на этом этапе считаете, что она не дописана, но чуть позже приходит понимание, что в этом виде она и есть окончательный вариант, и больше сюда и добавить нечего. А в другом случае, наоборот: постоит немного, ты посмотришь и понимаешь, чего не хватает и какой доработки она требует.  

— Сложно жить с творческим человеком? — обращаюсь я к Алле.

— Я не знаю, что бы я без него делала, но жить с ним непросто, –  смеётся супруга.

-А когда она ещё и муза, то жить ей со мной ещё невыносимей и сложней, — смеётся и Сергей Александрович. — Моим требованиям к музе надо соответствовать.

— Соответствует? – спрашиваю я.

— Да, полностью, — отвечает Сергей.

Любому творческому человеку важен результат его труда. Вы чем берёте: качеством или количеством?

— По прошествии многих лет занятия творчеством могу сказать, что общую цифру никогда не выводил, — говорит художник. — Но когда-то в начале нулевых (имеется в виду 2000 год — примеч. автора), изучая творчество великих художников, узнал, что Айвазовский написал более 6000 работ, и я решил, что мне надо гнаться за количеством. Тогда в год я писал примерно 80 картин, и тогда они мне очень нравились, я считал, что почти каждая моя картина –  это шедевр, –  улыбается Сергей Бирюков. – Сейчас же, чем больше я пишу, тем всё больше кажется, что пишу хуже, а если смотрю на свои старые картины, мне хочется их переписать. Сейчас я работаю над качеством и за количеством перестал гнаться.

Судя по Вашим словам, Вы достаточно самокритичны?

— Да, я очень критично отношусь к себе и своему творчеству. Были случаи, когда  даже уничтожал свои картины, но знаете, что стоит выше самокритики? Способность начать картину сначала. Уничтожить и нарисовать новое, более красивое. У меня есть много картин, которые если просветить, можно увидеть, что на старом несколько раз рождалось что-то другое. Сюжет не менялся, но вот подача каждый раз была другая.

О ПРОШЛОМ, НАСТОЯЩЕМ И БУДУЩЕМ

— Начал выставляться с 2000 года. За это время проведено 14 официальных выставок, одна из которых прошла уже здесь, в Судаке, в историческом музее (бывшая дача Функа). Конечно же, как любой художник, я мечтаю, чтобы моё творчество было востребовано, чтобы выставки были, экспозиции, но для этого нужно помещение. Художникам Судака крайне не хватает такого места, где можно было бы свои работы выставлять на регулярной круглогодичной основе. Мне кажется, что было бы здорово, если бы у нас появилась своя картинная галерея, и очень надеюсь, что со временем такой «творческий островок» здесь появится.

Есть ли у талантливого человека своя формула жизни?

— Чтобы чему-то научиться, прежде всего необходимо попробовать. А затем тренироваться, изучать специальную литературу, а может, даже записаться на какие-то специальные курсы. И тогда, при усердии и регулярных  занятиях, можно открыть и отшлифовать свой талант, и это касается не только живописи, но и любой сферы жизни человека. Главное – верить в себя и в то, что в тебе есть эта дверца, которую всего лишь надо открыть и воплотить свои задумки в жизнь. А ещё жить честно. Никому не мешать. Не обманывать. И заниматься тем, что ты любишь.

Наталья Бобривная

фото Александра Кирьякова и Алексея Рогожина

В ТЕМУ ПУБЛИКАЦИИ

О художнике Сергее Бирюкове на просторах интернета.

Научный сотрудник Нефтеюганского городского учреждения культуры «Историко-художественный музейный комплекс» Галина Геннадьевна Жуковская пишет:

«Художник Сергей Александрович Бирюков – наследник традиций реалистической пейзажной живописи. Он вносит свой вклад в русский пейзаж прежде всего местной тематикой.

Сергей Бирюков передает природу с большой материальностью и вместе с тем поэтично. Он пишет пейзажи широко и просто.

О романтическом начале художника свидетельствуют и его марины, с изображением бушующих стихий, кипящего моря и грозового неба, несмотря на драматизм сюжетов, они несут зрителю заряд оптимизма.

Еще один жанр, в котором работает Бирюков – натюрморт. Реалистические натюрморты с неизменным легким оттенком романтизма отражают главные черты темперамента художника – высокую эмоциональность, впечатлительность и огромную творческую энергию».

4 комментария для “«Бирюк» с душой «Берёзовой рощи» Куинджи

  1. Рад был получить информацию о Сергее. Но не ожидал, что он считает, что музыкой заниматься серьезно начал с Нефтеюганска. Он взявший электрогитару «Тоника» ещё в школьные 70-е годы (громадное спасибо Александру Петровичу, отцу Сергея, за электромузыкальные инструменты закупленные для школы), будящий студенческое общежитие ранним утром рифами бас-гитары (по словам нашей общей знакомой) и, уже работая на радиозаводе им. Попова, приезжавший к брату в студ. общежитие, где с братом и его друзьями разыгрывали музыкальные композиции, в том числе что-то из Гершвина. Я его всегда считал супергитаристом. Поэтому и удивился.

    1. Владимир, рады, что газета и статья о Сергее Бирюкове, стали вам полезны. Нам кажется, что вы немножко невнимательно прочитали статью. В ней Сергей Александрович говорит: Я не учился ни на музыканта, ни на художника. В Семиозёрном, нашем райцентре, в те годы не было начального образования ни художественного, ни музыкального. В том, что я освоил музыкальные инструменты, заслуга моего отца, он подсказывал, а я потихоньку сам учился. Став постарше, играл с ребятами в ВИА. Что это нравится, что музыка – это «вкусно», и я могу делать это хорошо, я понял гораздо позже.

      1. Спасибо за статью. В предыдущем комментарии я «прицепился» к фразе, что он серьезно начал заниматься музицированием в Нефтеюганске. Я то считал его отличным музыкантом и в донефтеюганский период.
        Кстати, музыкальная школа в Семиозёрном была открыта в 1973 году, когда восьмикласснику Сергею было уже поздно поступать.

  2. Хочу добавить к партфолио Сергея Александровича пару фактов: В Нефтеюганске одна его картина была украдена из кабинета одного офиса и одну картину с зимним ночным пейзажем за 2012 год я нашёл в куче выброшенной старой мебели — без рамки. Вполне себе широкий охват — и самостоятельная интересная судьба. Жаль он на них названия не пишет или хотя бы код. Так что у меня теперь 2 его картины — одну, с осенним пейзажем, он мне подарил очень давно. А недавно видел его картину в офисе городской больницы. теперь дождаться, когда моя коллекция станет сокровищем. Удачи ему и признания.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *